Том 3. Стихотворения - Страница 62

Шеи шеями целуют,
Привставая на дыбы.

Предполярное виденье,
Альбатрос наоборот,
Птица – земность, отупенье,
Птица – глупость, птица – скот.

«Дьявол, кто ты? – Ветер, Ветер…»

– Дьявол, кто ты? – Ветер, Ветер.
– Что ты ищешь? – Я свищу.
– Что ты ищешь? – Долю, волю.
Вьюсь, свиваюсь, трепещу.
Возрастаю в вихре свиста.
Замираю, чуть шепчу.
Медлю там, где степь цветиста.
Моровую язву мчу.
– Дьявол, Дьявол, для чего же
Ты цветы смешал с чумой?
– Иль не все одно и то же?
Мчать что мчится – праздник мой.
И ужели не пригоже
Цвет цветет разъятых ран?
Красен мак, и язва – тоже.
Я – прохожий чрез туман.
– Ты – жестокий! Дьявол, Дьявол!
– Зззить! – Качнулася Луна.
– Стой! – Куда там! Скрылся Дьявол.
Полночь. Сумрак. Тишина.

«Если б мне хотя вина…»

Если б мне хотя вина,
Этой огненной воды!
Был бы бочкой я без дна
От звезды и до звезды!

Я бы выпил за снега,
Раз в снегах мне жить дано.
Я бы выпил за врага,
Раз сражаться суждено.

Я бы выпил за себя,
Раз родился я такой.
Винный кузов теребя,
Упивался б день деньской.

А теперь? Я пью лишь кровь,
Да густой, как деготь, жир,
Чтоб идти за зверем вновь,
Обеспечить скучный пир.

Я пьянею лишь тогда,
Как от лунной темноты
И от ветра, иногда,
Мерно пляшет дверь юрты.

И ручной пингвин в тиши
Трется об ноги мои,
И змеиности души
Я качаю в забытьи.

«Я нашел, как развеять мне скуку…»

Я нашел, как развеять мне скуку,
Как быть светлым, мне в муке моей.
Я от Ветра разведал науку
Быть веселым в напеве скорбей.

Запою, заведу, загуторю,
Сам с собой без конца говорю.
Не позорно ль быть преданным гopю?
Можно в сердце затеять зарю.

Всю равнину от края до края
Я прошел в этом царстве снегов
И певучие руны слагая,
Заносил их на снежный покров.

И пройдя по зеркальности синей,
Начертал я заклятья на льду,
Опушил их серебряный иней,
Заманил в заговор я звезду.

Проиграло мне хором Молчанье
Безглагольную песню свою.
Из снегов предо мной изваянья
Я в них жизнь заклинаньем впою.

Этим Месяцем желтым, ущербным,
Покачнувшим златые рога,
Сохранившимся прутиком вербным,
Я велю вам Живите, снега.

Оживляются странные лики,
Много созданных снежных людей
Если б было немного брусники,
Я б раскрасил в них пламя страстей.

Подожду, как совсем покраснеет,
Пред ущербом последним, Луна
Капли три она крови мне свеет,
Я их вброшу, в их сердце, до дна

«Снежные люди устроены…»

Снежные люди устроены,
Снежные боги при них.
Люди, как каста, утроены,
Бог – дополнительный стих.

Месяцем боги отмечены,
Кровью ущербной Луны,
В членах они изувечены,
Быть как отдельность должны.

Те, – как болезнью слоновою
Важно распучив живот, –
С алчностью смотрят суровою,
Мир это пища им в рог.

Те, развернув семипалые
Руки, по тысяче рук,
Зубы оскалили алые, –
Надо почтенья вокруг.

Те, разукрасившись блестками, –
Женская будет статья, –
Вместе с мужчинами – тезками
Славят восторг бытия.

Груди у них поразвешаны
Вроде как будто лозы,
Взоры глядящих утешены,
Даже до нежной слезы.

Дальше герои вельможные,
Палица в каждой руке,
Это – столпы придорожные,
Дамбы в великой реке.

Если без них, так разъедется
Влага в чрезмерный разлив,
Лоб здесь у каждого медится,
Каждый охранно красив.

Дальше – со лбом убегающим,
Это советники все,
Взором мерцают мигающим
В мудрой и хитрой красе.

Зная, что столь предпочтителен
Зад пред неверным крылом,
Их хоровод умилителен,
Каждый мешок здесь мешком.

Дальше – фигуры медвежие,
Храбрости бравый оплот,
Кровью помазаны, свежие,
Сильные, добрый народ.

Я освятил их заклятьями,
Кровью своей окропил,
Будьте здесь слитными братьями,
Связью устойных стропил.

Я освятил их напевами,
Кровью и птиц и зверей,
Будьте как юноши с девами,
В страсти любовной своей.

Я освятил их гаданьями,
Кровью ущербной Луны,
Будьте моими созданьями,
Будьте, хочу, вы должны.

Я прохожу в этом множестве,
Кровью я лики кроплю,
Царствуйте здесь в многобожестве,
Каждого я полюблю.

Будут вам жертвы багряные,
Алости снова и вновь,
Капли кроплю я румяные,
Чару влагаю я в кровь.

«Я из белой страны…»

Я из белой страны
– Кто сказал? Кто сказал? –
Я из белой страны,
Я из белой страны.